Итог был печальным. Возникли засухи - следствие неумелой человеческой деятельности со своим постоянным спутником - жаждой наживы. Они-то и разрушили экологический природный порядок и вскоре поставили земледельца перед страшной бедой - неурожаями и голодом. Теперь пришло, пусть и с опозданием, время для воссоздания степной экологической системы в новом ее варианте. Черноземы надо было защищать.

Так писал в своей книге Докучаев.

Далеко не все с ним соглашались. Тогдашний министр земледелия А. С. Ермолов упрекал Докучаева в непродуманности мысли, называл идеалистом, обвинял науку в том, что она далека от жизни, и требовал каких-то немедленных мер укрощения засухи. Каких? Министр, естественно, не знал.

Докучаев отвечал резко и доказательно: "Люди науки уже десятки лет предостерегали о надвигающейся опасности... Люди науки предоставляли кому следует десятки проектов... об исследовании оврагов и речек, об устройстве Почвенного института... об упорядочении водного хозяйства на юге России... и получали на это ответы: "Нет средств, есть более важные потребности... Россия велика, всего не исследуешь..."

Не впервой раздались страстные слова предупреждения. В книге "Наши степи прежде и теперь" Докучаев писал о программе борьбы с нарушениями природного равновесия, об иссушении черноземов. И в устной полемике не раз указывал, что нужны крупные средства, что "эти хотя бы и громадные затраты - ничто, по сравнению с теми десятками, а иногда (как ныне) и сотнями миллионов, которое теряет наше отечество при крупных недородах".

Его труды и выступления вызывали живейший отклик со стороны многих ученых. Известный климатолог А. И. Воейков опубликовал в сборнике "Помощь голодающим", организованном Л. Н. Толстым, статью, где снова и снова указывал на особенное влияние леса и полезащитных насаждений на климат степей. К. А. Тимирязев, в свою очередь, писал "об упорядочном водном режиме в степях путем лучшей обработки почв" и, в частности, о том, что "на нашей хлебородной равнине, очевидно, главную роль должно играть сохранение осенних, еще важнее, весенних вод - задержание той массы в краткий срок пребывающей и сбегающей без пользы воды, которые дают тающие снега". "Сохранение неудержимого почвой избытка в оврагах, превращенных в водохранилища".Не остался в стороне и маститый русский мыслитель, создатель Периодической системы химических элементов Дмитрий Иванович Менделеев. Он писал: "Недостаток лесов очень силен именно там, на Русском поле (губернии Астраханская, Екатеринославская, Херсонская), где польза от разведения была бы особенно ясно ощутимою... Вопрос засадки лесом южных степей принадлежит к разрешимым задачам... И я думаю, что работа в этом направлении настолько важна для будущего России, что считаю ее однозначной с защитой государства".

Засуха со всеми ее страшными последствиями еще продолжалась, когда вышла в свет (1893) книга агронома А. А. Измаильского "Как высохла наша степь", развившая идеи Докучаева. Все ученые били, как говорится, в одну точку.

Сильный напор научной мысли о роли лесов в степи принес первый успех: наконец-то была создана "Особая экспедиция по испытанию и учету различных способов и приемов лесного и водного хозяйства в степях России". Лесной департамент предоставлял средства для новой экспедиции.

К тому времени особенно окрепла дружба Докучаева и Измаильского, долго проработавшего на Полтавщине, где вел княжеское хозяйство и одновременно исследовал почвы и климат. Агроном был всецело на стороне Докучаева.

Мысли В. В. Докучаева разделяли и такие видные знатоки-естественники, как Сибирцев, Воейков, Тимирязев, Энгельгардт (автор известных "Писем из деревни", высоко оцененных общественностью), как А. Н. Бекетов, Л. С. Берг и другие. В России уже была общественная сила!

В эти тяжкие годы продолжающегося голода требовались и ценились уже не споры, не собрания, даже не статьи и книги, а конкретные дела. Лучше всех это понимал сам Докучаев и его друзья Сибирцев и Измаильский. Решение пришло продуманное: экспедиция на средства лесного департамента должна как можно скорей заложить в разных местах юга России опытные лесные участки - на водоразделах, в глубине степей и в местах, где еще оставались поредевшие леса, которые нуждались в помощи. Наглядность есть лучшее из доказательств.

Вот тогда инициаторы и вспомнили прежде всего каменистый водораздел у речек Хопер и Битюг между Волгой и Доном в Воронежской губернии, степь с голыми балками и хрящевато-каменистым черноземом, место знойное, открытое всем ветрам и потому малозаселенное. Типичная сухая степь с недалекими Хреновским и Шиповым лесами. Многим эта мысль - возродить устойчивое плодородие в ветреном и знойном месте - казалась утопической.

Настояли на своем. Работы начались без промедления. Нанимали рабочие артели. Прежде всего стали запружать плотинами глубокие балки, открыли замытые родники. Спланировали и довольно скоро посадили широкие лесные полосы поперек господствующих ветров. Словно предвидя необратимые перемены, оставили в усадьбе, закрытой молодыми лесополосами, большой участок нетронутой ковыльной степи. Память...

Заметим тут же, что этот небольшой клочок первородной степи и сегодня живет и удивляет приезжих. Всюду исчезнувший ковыль клонит белесые метелки по ветру. Потерянный мир.

Перешагнем через время. Посмотрим на первый докучаевский эксперимент, на хозяйство "Каменная степь" спустя десятилетия. Что там сегодня?

Широкими полосами дубового и смешанного леса перегорожены все поля. Под лесополосами более пятисот гектаров земли. Водой наполнены до краев глубокие балки, в них постоянно хранится три миллиона кубометров бесценной влаги. Берега прудов обсажены кустами и деревьями. Уже готов и наполняется второй водоем. Далеко расходятся огражденные от ветров поля с пшеницей и другими культурами. Их 21 тысяча гектаров. В одном из трех хозяйств "Каменной степи" - в Докучаевском, почти семь тысяч гектаров пашни. Урожаи зерна на них подымаются скачками. Забылись годы со сбором семи - двенадцати центнеров с гектара. В 1970 году здесь убирали по 30 центнеров, тогда как на оголенных полях за чертой оазиса урожайность не превышала 17 центнеров. Случались годы, когда засуха, как например в 1984 году, сбрасывала урожайность во всей Воронежской области до 5 центнеров с гектара, а в "Каменной степи" и в эту лютую сушь собрали по 17-19 центнеров. Та же земля, тот же уход и удобрения. Но уже не тот деградированный чернозем, а восстановленный и потому сохраняющий много воды в толще своей...

Удивляют сады на склонах и особенно на террасах, иногда очень крутых.

Они не поливные. Но засуха их не губит. Почва, обработанная поперек склонов, хранит достаточный запас влаги и для деревьев. Сами кроны затеняют землю от палящего солнца, сами гасят суховеи, прорывающиеся из открытых степей.

И уж вовсе необычно выглядит крутой Ардаков курган в соседнем колхозе "Родина", где тоже "работают" лесные полосы. Этот курган напоминает китайский пейзаж: кольцевые террасы опоясывают его снизу доверху. На всех террасах с заградительным валиком стоят ряды плодовых деревьев. Откуда они берут воду? Видимо, и сюда дошла вода, накопленная лесными заслонами вдали. Да и самый сад неплохо сберегает в рыхлой и богатой почве все те же 350-500 миллиметров влаги, выпадающей за все сезоны года. Ее хватает для нормального развития дерева и плодов на нем. Эти 150 гектаров, ранее выжигаемых солнцем, особенно разнообразят здешний ландшафт. Они украшают землю и своими урожаями кормят людей. Неплохо кормят.

Приведем несколько строчек из ученого труда, написанного еще до основания научно-производственного центра "Каменная степь":

"При одном и том же количестве атмосферных осадков, но при различном культурном состоянии почв одна из них будет ежегодно обогащаться влагой, а другая, напротив, все более и более высыхать. Увеличение запасов влаги в почве зависит главным образом:

от условии, затрудняющих сток атмосферных вод с поверхности почвы;
от условий, способствующих проникновению этой влаги в глубь почвы;
от условий, защищающих поверхность почвы от высыхания".
Этот краткий катехизис степного земледелия написал в конце прошлого века А. А. Измаильский, еще при жизни Докучаева. Звучит он упреком для земледельцев и в наши дни. Как еще мало мы обращаемся к законам разумного землепользования!